О местах, где каждый из нас стал Рыбаком

Спасибо той светлой голове, что придумала эту ветку - рабочий день убит ностальгическимим воспоминаниями :)

Сколько себя помню, в доме всегда была рыба, и дед, и отец (тогда еще), и все дядья - все в той или иной степени рыбачили. Ну, и я с ними, как же иначе. И в семейном архиве на почетном месте моя фотография в чуть более года от роду с удочкой на берегу озера...

Мне было года три с половиной, когда в результате сильнейших дождей прорвало дамбу озера, у которого тогда жил дедушка. Не взирая на погоду, вся деревня высыпала на берега. Тётки выхватывали рыбу едва не подолами, самые смелые забирались туда, где до прорыва было поглубже... Отец, помню, вынес на берег помимо прочей рыбы двух большущих язей. Ну, это тогда мне казалось, что они просто огромные, на самом деле в них было суммарного весу что-то около 5 кг.
Стал ли я тогда рыбаком? Наверное, нет, но интерес пробудился.

В семь лет уговорил дядю взять меня с собой на утреннюю рыбалку. Дядя согласился при условии: если не проснешься в срок, будить не буду, и отправился варить горох.
Я полночи боялся уснуть, и, естественно, уснул, но проснулся от прикосновения: "Вставай, пора!". На часах (начало июня) было 2:45. Оделись, запарили термос, ссобойку в сумку - и вперед. Минут через 20 мы уже на берегу, располагаемся. А красота! Над рекой и лугом туман, птицы только-только начинают просыпаться, рассвета еще нет, но солнышко уже обозначило себя неярким заревом - и тишина, только струйки воды в реке журчат.
В то утро дядя взял двух лещей, мне попался голавль. А днем, по возвращении домой, я учился вязать рыбацкие узлы...
Через неделю дядя посадил нас с братом на велосипеды и мы поехали в лес. За орешником для удилищ. К слову, на следующий год брату подарили девятиколенный телескоп, а я своей орешиной ловил еще два или три сезона, пока телескоп не появился и у меня. Снасть выглядела так: к концу удилища вязалась леска 0.3, еще один узел на полметра ближе к комлю (на случай обламывания кончика). Леска отмерялась на полметра длиннее удилища. Поплавок - "бомба" из плотного пенопласта с гусиным пером, груз - оливка 10-12 г, поводок 0.22-0.25, крюк... Как ни удивительно, на эту снасть успешно ловились и ладошечные плотва с окунем, и ёрш, и лещи с язями.
Стал ли я тогда рыбаком? Вроде бы да, но ощущение несколько неполное - вроде и рыбу поймал, но и удочка чужая, и место не мною кормленое...

Пожалуй, рыбаком я всё-таки стал в то замечательное летнее утро, когда не смог взять леща. Мизансцена: река, северный обрывистый берег, кусты, под берегом после длинного мелкого прогона ямка около 3,5-4 м с обраткой, за ямкой закоряженный свал на 6-7 м, утро уже не такое и раннее, солнышко встало, но еще не слепит, закрытое кустами, насадка тесто с горохом, удочка заброшена давненько под границу струи, поплавок туда-сюда течением шевелит... Дай, думаю, проверю насадку, ну и поднимаю удилище (не подсекая!). А на том конце - зацеп, ну всё, крючку амба, и тут в руку удар с потяжкой. Судорожная запоздалая подсечка, форсированный подъем (снасть прочна, но рядом корчи) - и вот он, бронзовотелый красавец, на поверхности, а крючок за самый край губы...

Уже столько воды утекло с тех пор, уже русло несколько раз поменялось в половодье, уже переловлено столько рыбы, уже совсем другие снасти, но каждый раз, бывая в тех местах на рыбалке, я "проверяю" эту ямку разными насадками - а вдруг?

Свою первую рыбку поймал на Березине, г. Березино д. Слобода. Мне тогда было лет 8-9. И приобщали меня к рыбалке мои дядьки, братья мамы. Первая рыбка была плотка, небольшая . Но поймал я ее сам и рядом никого не было. От восторга кричал очень громко, прибежал мой дядя с другом. Наверное испугались за меня, но увидели мои глаза и и не стали ругать ... И дело даже не в рыбке, а в том как будили меня очень рано, шли на реку. Ссобойка очень простая - батон и банка варенья. Берег обрывистый , туман...
Иногда оставались вечером попозже. Помню баржи. А еще помню бобров, шлепанье рыбы . Все это как-то складывалось во мне.
И еще. Рыбалка летом - это как-то для большинства населения понятно. К зимней рыбалке меня приобщил отец. Тогда был уже постарше, учился в 5-6 классе. Половину зимы он расказывал какие бывают зимние удочки, такие маленькие что можно спрятать в карман. Потом купил пару штук "Москвичек", мормышки и мы поехали на Минское море. Поехали вместе с моим братом и отцом. Естественно без ледобура, в обычной одежке... Нашли пару лунок , забросили удочки. Сидим, ждем... Мормышка висела где-то впол-воды.
Какой же тут клев ?! Да ! С большим интересом узнал, что на мормышку одевают еще мотыля. Один дядька недалеко очень хорошо ловил ершей, я за ним понаблюдал, попросил двух штучек мотыля и поймал своего первого зимнего ерша.
Потом уехали домой. После этого на зимнюю рыбалку ездил только я один . Огромное спасибо и благодарность отцу, который без особых знаний познакомил меня с зимней рыбалкой, хватило одного раза.
Потом было много разных мест, разных рыб...
Наверное, получилось как-то сдержано. Да и не для того писалось. Рыбалка - это что-то очень личное, тонкое. И ощущение это из детства, с той первой рыбки у реки, с первой зимней рыбалки.

Есть такое предположение(или заблуждение),что каждого новичка в рыбалке(охоте)судьба одаривает хорошим трофеем или незабываемым клевом.Новичкам иногда очень везет... Лет в 15,когда сам стал ездить на Море ,после холостых поездок стал охладевать к зимней рыбалке , даже те трофеи ,что рядом ловили старые лещатники уже не поддерживали огонек азарта. И вот как-то ,помню,что в середине декабря,выбрался на Море. Один,никто из друзей не поехал. Лед к тому времени стал хороший,и неделю стояла оттепель. Народу в электричке было не много-будний день,но выйдя на лед стал думать по другому.Снова потянулась толпа в сторону Камышового и Юности .На льду было по щиколотку воды,и по дороге я пару раз подскользнувшись ,решил,что сегодня не мой день,надо ехать домой ,но что-то дернуло остаться и ловить.Зашел далеко ,где-то за Камышовый.Бура у меня тогда еще не было,так что сел на чьи-то старые лунки.Думал три лунки - кто-то ловил плотву. Третью удочку я так и не размотал.Было ощущение,что у лунок собрался весь подлещ Моря.Были и не подъемные,не знаю,может судак.Были ломанные крючки и порванные мормышки.И время ,скажу ,текло совсем незаметно.Был ,каюсь,рюкзак рыбы... Зимой такого клева не было ни разу.Но до сих пор езжу и надеюсь попасть,как в тот день.....

мда...Украина..
первые рыбалки...на копанках....карасик...на орешину...на голый крючок...как из пулемета... но как то это надоедало....знал..что пойду и всегда-ВСЕГДА..споймаю...
и вот меня батя взял на щуку...и куда...на р.Сэйм.. куда нам-детишкам...был.. запрет....
взрослые ловили на спиннинги.... я же попробовав невскую катушку...при первом же забросе..сумел очень профессионально"бороду" сделать...
так я спиннинг и оставил возле себя....блесну в воде..а сам сел распутывать....со словами"больше никогда-никогда не возьму в руки этот дурацкий спиннинг"..
вообщем...прошло с пол часа....вся эта бодяга меня достала.....решил оборвать все на..й.. и начал доставать за леску блесну...шо в воде бултыхалась...
ага..не тут то и было!!!
-застряла гадина такая.... мало того что"борода"...так еще и блесну потеряю...мда...от бати точно влетит по полной программе..
тяну уже как могу...будь что будет....и начала ж вона поддаваться....но почему то дергает....и старается меня уволочь в воду!!
КАК Я ОРАЛ...БАТЯ!!! РЫБА!!БАТЯ!!
итого: достал батя енто чудо...не помню на сколько..но помню-огромная!!
пы.сы. пиз...ей я не получил...

перенес ее из ветки игра . чтобы было в тему.

Родился я на Западной Двине
юность и детство в ее водах протекали
радость и горе подарила она мне
Но мои чувства к ней еще сильнее стали.

когда порой бывает нету сил
колеса сами привезут тебя к порогу
и на холмах могильных над Двиной
найдешь и пониманье , и подмогу!

Ну , а затем - в трехстах она течет!
товарищ детства уже в лодке ожидает
ты времени уже не знаешь счет
и ужин дядька второй раз разогревает.

писать о доме можно бесконца
увы , порой не часто в нем бываем
я не видал счастливее лица
когда домой к родным мы приезжаем!

На рыбалку я начал ездить сразу после роддома :)
Батя, заядлый рыбак, совмещал выгуливание дитя в коляске с любимым увлечением, благо общежитие, где мы тогда жили, стояло на берегу речки Полоты. По легендам, рыбу складывал в сетчатое корыто снизу моей синей ГДРовской коляски, как специально придуманное для этого.
Но этого я не помню, как не помню своей первой рыбы - маленького ершика, пойманного в полтора года со льда на чужую удочку на Двине. Рыбачок-хозяин отвлекся, а я оказался в нужном месте в нужное время.
Потом, уже позже, помню поездки с родителями и их друзьями на природу, рыбалки летние и зимние с отцом. Помню, как расстраивался, если он не брал меня с собой. И теперь понимаю, чего ему стоило, чтобы эти случаи были так редко - сколько внимания и терпения нужно было уделить мне, беспокойному, непоседливому и неумелому, сколько времени нужно было урвать от рыбалки, на сколько манящих далеких и труднодоступных рыбных водоемов отец не съездил, чтобы я мог бегать по твердому берегу с удочкой и ловить своих окушков-плотвичек...
Помню, как я рыдал, если зимой отец не разбудил меня и уехал один. Теперь понимаю, что в тот раз была слишком сложна дорога или погода не для ребенка. А тогда я научился на автомате вставать за 5 минут до будильника, просыпаться от любого шороха в квартире, мгновенно и тихо собираться, не ныть и не проситься домой в любую погоду.
Потом, уже в школе, начались рыбалки с друзьями, летом мы пропадали на Двине, ловили то пескарей на коротенькую поплавочку взабродку, то голавлей на зимнюю удочку с понтона лодочной станции (сейчас это называется на подтяг), , то щуку на живца, то плотву и язят впроводку на дачной речке Дохнарке, то подлещиков и крупную густеру на Диве с деревянного моста. Объездили на велосипедах все окрестные озера в радиусе 30 км (куда можно было съездить и вернуться за один день, чтобы родители не узнали). Помню свои лучшие уловы, самых крупных рыбин, а вот неудачи не особо помню. Может и не было их совсем?
Были поездки к родным на Каму, где ловили рыбу-саблю на резинки, где уловы меряли бочонками (2 бочонка в люльке "Днепра"), где как-то раз нам с мамой попался на резинку осетр больше метра ростом, исцарапал острыми шипами мне все руки, порвал снасть и ушел... Сомы на донку на живца - 300-граммового чебака. Стерляжья уха, вяленая сабля-чехонь, черная противная икра деревянной ложкой с хохломской росписью из 3-хлитровой банки. :)
Но по настоящему рыбаком я стал, взяв в руки спиннинг. Было это на даче, на озере Дохнарском, во 2-м классе. Я долго до того просил отца, чтобы он дал мне половить своим, стеклопластиковым с большой Невской инерционной катушкой, вставленной в капроновые кольца на деревянной ручке. До того мне доверялось сидеть на веслах, пока батя стоя в лодке ловко забрасывал здоровенную колебалку и время от времени вытягивал приличных щук, окуней, реже язей.
И вот я, потренировавшись полчаса в забросах на поле рядом с дачей и распутав при этом с пяток "бород", почувствовал себя в силах выйти на воду. Был солнечный, весенний день, послеобеденный штиль. Молодая трава еще не поднялась в воде и зацепы были только за старый, полусгнивший тростник, который легко отрывался, так что ловил я комфортно. Первую поклевку я прозевал - забыл подсечь, просто крутил катушку, и небольшая щучка сошла возле самой лодки.
Зато вторая поклевка запомнилась на всю жизнь, и до сих пор я с точностью до метра могу показать, где она случилась. Могучий удар чуть не выбил спиннинг их моих рук, но выбил катушку из колец на рукоятке, она выпала и образовалась здоровенная бородища. Но я бросил спиннинг в лодку, схватился за леску руками и все таки вытащил щуку. Тогда она казалась мне монстром, эта трешка, крупнее ничего я не ловил. Представляю, как напугал я родителей, когда они услышали дикий крик со стороны озера. Помню, как несся по камышам, прижимая ее к пузу и орал: "Папа, я ЩУКУ поймал!"
После этого я уже с полным правом брал отцов спиннинг, а к осени обзавелся и своим - отдавал приличные уловы бабульке-соседке, она продавала рыбу по знакомым, а деньги мне отдавала. Так у меня появился аллюминиевый спиннинг (пик моды того времени) и невская катушка "как у папы".
И у щук на моем озере закончилась привольная жизнь.
После были и мегауловы ( лучший результат 21 щука за утро, это при том, что мельче полукилограмма за рыбу не считалось и отправлялось за борт без сожалений и раздумий), были крупные мамки (7 кг максимальная, с изрезанными в кровь руками, пока поднял в лодку без подсака), были сходы монстров с обломанными крючками, сбитыми катушкой костяшками пальцев. На боку большого пальца правой руки поселилась непроходящая мозоль от барабана катушки.
Но самая запомнившаяся рыба - эта, первая спиннинговая щука.

Первые рыбалки, у деда, примерно 1970 год, Дятловский р-н, дер.Норцевичи, речка Дятловка, тогда еще полноводная, с ямами , теперь-скудный ручеек.
Орудия ловли- тогда назывались "колыски", топтухи, короче, рыбы было....:roll:

Дятловка-левый приток Молчади, а какая Молчадь была тогда...Ямы, затоки, перекаты. Отец руками ловил, щуки, язи , клени (голавли), налим, чего там только не было...

Я вспоминаю себя четырехлетнего в дедовской (по отцу) деревне. Тогда мне казалось, что деревня лежит где-то в глухих-глухих лесах, далеко-далеко от всякой цивилизации. Самый дальний край Логойского района, далеко за Плещиницами в сторону Вилейки. Места по тем временам были действительно достаточно отдаленными – от Минска более 100 км, но известно-черничные, в летне-ягодную страду городского народу хватало. Все как положено – дремучие ельники, корабельные боры, топкие болота … Вот только ни речушки, ни озерца. Заросшая сажалка на краю деревни, да пруд в полутора километрах, больше похожий на болотце, каковым он, собственно, и являлся, пока через него не проложили дорогу в соседнюю деревню, куда добирался городской автобус. Вот эта самая дорога, насыпанная жителями «моей» деревни, и служила дамбой, за которой и образовался прудик метров 100 на 50, плавно переходящий в болото. Карасей выловили в сажалке и заселили в прудик, где они через пару лет благополучно расплодились. Посему пруд справедливо считался собственностью деревни, ко всем чужим относились настороженно – не дай Бог кто попытается браконьерить! Рыба в пруду была одна – карась, причем золотой. Серебристый тогда еще не получил столь широкого распространения, а в таких «болотцах» мог запросто и не выжить. Никакого хищника тоже не было – никто не запускал, а сам он не развелся.
Я помню свою первую собственную удочку. Мне уже было лет шесть, двоюродному брату, который тоже приезжал на лето из Минска – десять, он был совсем взрослым, у него был большой велосипед , он уже умел ловить рыбу и до этого времени давал мне попользоваться своими удочками, которых у него было аж две! Соседские пацаны братья-погодки тоже были старше меня. В нашей гоп-компании я был «сыном полка», обо мне заботились, возили на багажнике, а первую орешину для удочки выбирал мне брат – долго, придирчиво: чтоб не длинная и не короткая, не толстая и не тонкая, ровная. Я так сейчас думаю, метров трех она тогда была, не больше. Потом мы ее шкурили, оставляя кору на ручке (для красоты и удобства) и на самом кончике – почему-то считалось, что так кончик будет прочнее. Затачивали комель, чтобы удобнее было в берег втыкать. Сушили в сарае, подвесив груз проволочкой за кончик, чтоб ровная-ровная высохла. Сохла трое суток, а мне так не терпелось… Помню, что леска 0,2 считалась неприлично тонкой, а 0,3 – толстой, ставили, в основном, ноль-двадцать с чем-то из того, что тогда продавалось в магазинах. Про поводки не догадывались. Грузики фабричные и крючки – на вес золота. Поплавки только собственного производства из соседского гуся, кусочка ниппельной резины и сосновой коры, которую подтачивали на камешке.
Кустик сразу слева от дороги – наше место. За кустом был единственный клочок берега кроме дамбы-дороги, откуда можно было достать до открытой без водорослей воды. Чем ближе к кусту, тем лучше (блатнее) считалось место, договаривались заранее. Считалось, что карась там клюет крупнее.
Я помню эти поклевки: бакен из куска сосновой коры с гусиным пером посередине, огруженный только так, чтобы перо не лежало на воде, начинает вздрагивать, по воде расходятся круги – сердце замирает, рука тянется к воткнутой в берег ручке…
- Погоди-погоди, дай заглотнуть ей, - смертельным шёпотом предостерегает меня брат от необдуманных действий. Сердце рвется из груди, а поплавок уже начинает приплясывать и медленно-медленно движется в сторону.
- Подсекай! – опять же шепотом орет брат, и я наконец даю волу чувствам - дёргаю так, что карасик улетает далеко за спину – не беда, главное, что не сорвался. На куканчик его из ивовой веточки и в воду – у каждого куканчик должен быть свой.
Сейчас трудно понять, как эти живцового размера карасики, очень редко до 100 грамм умудрялись проглатывать наживленный червяком крючок 6-го номера на толстой по нынешним меркам леске. Но ведь умудрялись же, радуя нас, детишек, полагавших их законной добычей . А мы их солили и вялили, и пересушенных и пересоленных с трудом ели… А еще тех, кто покрупнее жарили на прутиках на костре. А еще бабушка жарила в печи карасей в сметане, но не наших, а тех, которых ловил в сажалке дед – двумя «чернильницами» из лозы (по-местному бучами), в той самой сажалке, в которой на удочку никогда ничего не ловилось.
А однажды, когда ливнями размыло дорогу-дамбу, и карасики из пруда скатились вниз, мы черпали их ведрами из высыхавших луж и возвращали обратно в прудик. И ни у кого не возникло желания забрать их домой, даже ладненьких, с ладошку. Это детство. Наверное, тогда я еще не стал рыбаком, тогда рыбалка было просто частью босоного лета.
Чуть позднее, лет с десяти была река Сха в старой части города Борисова, где жила моя бабушка по материнской линии. Удочки примерно те же, только рыба другая – плотвички, уклейки, пескари и ельчики в проводку. Горчаки и карасики в окрестных прудиках. Чайка на лету на только что выловленную уклейку… И первый интерес к настоящей рыбалке, когда на той же Схе дядька-сосед из под кустика полудонкой (это я сейчас только понял) таскал ладную такую плотвень, а с Березины привозил так вообще невообразимых размеров рыбу, хоть и не много. Но и тогда рыбалкой я еще не болел, тогда «на рыбу» мы бегали просто, чтобы убить время.
Я рос без отца, а в 13 лет у меня появился отчим. Не будучи активным рыболовом, запас кое-каких снастей он к тому времени имел. Детство его прошло в голодные военные и послевоенные годы на Волге в районе Самары, тогда рыбу ловили, чтобы выжить. Я стал полноправным сообладателем двух великолепных бамбуковых трехколенок, мощного спиннинга из клееного бамбука (писк по тем временам) и кучки сопутствующих прибамбасов. Знакомый семьи дядя Володя взял меня как-то на Минское Море, где мы с лодки ловили плотву – собственно, это и была моя первая «настоящая» рыбалка, после которой я стал догадываться о рыбацких тонкостях и для меня только начал открываться целый мир. Появился интерес к рыболовной литературе, а к лету была куплена лучшая по тем временам надувная резиновая лодка «Нырок-2». Летом была запланирована недельная поездка на какое-то дикое озеро.
Наши друзья и друзья наших друзей уже отдыхали там несколько дней, когда экипаж на ГАЗ-21, следуя по очень подробному описанию, при преодолении очередной, похожей на небольшой пруд лужи, остановился ровно посередине плёса. Нафсигда. Мысленных усилий моей беременной сестрой мамы и моих жалких потуг не хватало, чтобы сдвинуть авто. Удивительно, конечно, но мобильников тогда не было. По всем описаниям, озеро должно было быть где-то рядом, правда в том районе всегда где-то рядом озеро, или два. В сгущающихся сумерках покричали, посигналили, и чудо свершилось – к нам пришли на помощь! Оказалось, что не доехали до места мы всего-то пару километров, а услышали нас женщины, решившие прогуляться. Озеро увидели только утром.
Больше десяти лет почти каждый год одну летнюю неделю я посвящал этому озеру. Вначале с родителями, потом с другом, потом с женой. Оно стало для меня своим. Я мог выйти на веслах к острову с закрытыми глазами или в плотном тумане – по количеству гребков. Я знал каждое дерево на острове и каждый удобный заливчик в нашей половине озера. Я видел, как озеро меняется, и менялся вместе с ним. Там был мой первый лещ и первая щука. Там я ставил глупые и не очень эксперименты, открывая для себя мир рыбалки. Я ловил рыбу утром, днем и вечером – три раза в сутки, иногда пытался ночью. Там никуда не надо было спешить: все было твоим – и пространство и время.
Там мои первые рассветы и закаты на воде, первый, встреченный в лодке летний ливень с грозой. Ощущение безмятежного счастья. Чувство одиночества во вселенной. Первые стихи. Чувство единения с природой. Ночной костер, палатка, грибы и ягоды под ногами. Все это впервые было там. Именно там я сразу и навсегда заболел тем, чем болен до сих пор.
Это озеро Звонь в Ушачском районе Витебской области:

Тишина. Вода. Туман.
Пять часов. Ни звука нет.
Лодки надувной корма
Оставляет слабый след…

За грохотом дорог есть мир иной –
Наполненный добром и тишиной.
Чтоб ни было со мной через года,
Спасу себя как Ной – вернусь сюда.

UGO
бог ты мой...как красиво...
сам вспомнил.."как все начиналось"....
но так как ты описал я не смогу...
спасибо тебе большое...

В детстве первой большой рекой был Днепр.С родителями каждое лето я ездил в Оршу (а у меня батя оттуда) к родне.Перед поездкой ,наверное за месяц ,созванивался с двоюродным братом(он на год меня старше) каждую неделю,планировали и мечтали.Перед поездкой на сэкономленные на школьных обедах деньги покупали сухпай,докупалась леска,поплавки,крючки.За старшего с нами ездил мой дядя,он хоть и не рыбак,но поездки эти были ему не в тягость.Велосипед в Орше тогда как и в Китае был наверно у каждого.Ехали вниз по течению,за ж.д .мост,за п.лагерь от города километров за 15.Снасти были по тем временам супер-два телескопа и по спиннингу.Но рыба крупная,о которой мечтали не особо то и ловилась,попадался подлещик с густеркой и на малька(брат называл его кызюля)разнокалиберный окунь.Но особо запомнилось не это.Запомнилась река ночью.Вечером,когда темнело ходили проверять спиннинги,переделанные на ночь в донки,она не засыпала,и не молчала как днем-ночью она оживала.И это плюханье,чмоканье,шум переката вперемешку с пением птиц слушать можно было долго,потом в палатке не спать,обсуждая "что может так плюхать "или "какие там есть сомы" и "что если такой клюнет"..... UGO прочитал и сразу перед глазами - удочка из орешины которую сам сделал годков в десять,только мы леску вязали в двух местах за самый конец и см через сорок-тридцать,сушили с корой чтоб была не приметная и мотовильце два гвоздика делали..

мдя..лепота...
а у нас на Украине копанки были...и когда разлив-щучки в ямки попадали...
пацанами...босиком...потопчешь...они головы высунуть..из ентой мути...а мы их в кошик..мдя..:)

Стишок дописал. Старый-то стишок, пожалуй что, первый мой. Как раз про это озеро. Вспомнил.
А еще открыл карту-километровку и с удивлением обнаружил на ней маленькую голубую точечку – тот самый дедовский пруд, и даже дорога-дамба обозначена. И даже болото на полпути в соседнюю деревню, где дед, по его рассказам, когда-то застрелил из ружья огромную щуку, которая питалась лягушками и дикими утками. Вот только сажалки нет – маловата. И речку увидел километрах в пяти от деревни, на нее мужики деревенские ездили браконьерить, оказывается – Илия. А для наших великов далековато было, да и не пускали нас так далеко.

Вот хочется писать о своей Реке, очень хочется! И понимаю, что не смогу. Косноязычие и неумение выразить словами на бумаге то, что ощущается внутри и стоит перед глазами – не позволяют это сделать. Сколько я себя ощущаю на этом свете, столько помню свой Сож. Вот какая-то серая пелена, неосознанность чего-то и хоп! Ярчайшее воспоминание, из самых первых! Палаточный лагерь на берегу реки, высокий берег, поросший сосновым
лесом, и я рассматриваю огромный, копошащийся во всех направлениях муравейник. И не было мне еще четырех лет. И родители мне сейчас не верят, что я это помню. Хотя место это, этот палаточный лагерь на берегу Сожа в сосновом лесу, и меня у муравейника они тоже хорошо помнят. Молодые, сильные, красивые и счастливые мои родители! И Сож за их спиной. Спасибо им.
Описать Реку не смогу! После Игоря – тем более! Опишу лучше еще одно свое воспоминание. На сайте у Салапина есть схожая ветка с описанием поимки своего первого трофейного экземпляра. Ну и я там отметился! Может, кто уже читал, не сердитесь. Мне это воспоминание очень дорого. Конечно, на реке Сож все и происходило.
Эх, братцы! Места тут совсем мало для подобных воспоминаний. И еще надо определиться: что считать трофейной рыбой? Прошло 44 года, а ту свою первую «трофейную» рыбу помню как сейчас. Мои родители-учителя в то время, чтобы свести концы с концами, свои отпуска проводили в пионерских лагерях воспитателями и пионервожатыми. А я – 6 летний, болезненный заморыш был при них вечным сыном «пионерской дружины». Каждое утро, до подъема подчиненного «личного состава», отец проводил на реке. И меня с собой таскал: для ускорения возмужания и укрепления здоровья. Ловили не абы как, а в проводку с лодки. Жили не богато, скорее скудно, но снасти у нас были, по тем временам, приличные: известные всем питерские спиннинги за 9.30 и «Невские» катушки (до сих пор – живые!). Поплавки батя делал из твердого пенопласта очень красивые, и вообще, снасти из под его рук выходили на загляденье. У меня до сих пор, как реликвия храниться деревянное мотовило, с отцовой надписью: «Витя Сергеев». Это меня так звали - в то время. На этом мотовиле была намотана моя первая проводочная снасть. И торжественно мне подарена.

Ловили мы исключительно на горох, и горохом прикармливали. Кормушку под лодку не опускали, чтобы мелочь не привлекать. Горох кидали горстями выше по течению и ловили с очень дальним отпуском поплавка, практически на пределе видимости. Понятно, как я гордился перед «пионерами» этой своей взрослой снастью, и тем, что с лодки ловлю.

Была это уже не первая подобная рыбалка, поэтому, что и как - уже соображал. И вот на том пределе видимости у меня клюнул язь! И попался! Было в том язе от силы грамм 500, ну может 700. Но что он вытворяет на длинной леске!!! Я орал что не могу, что он «утечет сейчас»; крутил катушку и орал, что не вытащу… А отец ухмылялся и внимания на меня не обращал. Я орал, а он спокойно горошину очередную насаживал и пускал следующую проводочку…и как будто меня не замечал. Оглох прямо!

Выволок я, тупо, этого язя катушкой прямо в лодку, и как он не сошел и не оборвался при этом выволакивании – не понимаю. Колотило меня сильно. Я его долго с крючка снимал и дрожал всеми руками и ногами. А потом стал его рассматривать. Вы язя знаете? Лежал он совсем неподвижный и прямо неживой. А потом мгновенно кааак дал хвостом и из рук в речку…

А я за ним! Отец за шиворот схватил и держит. Ну, я рыдал там! Ну, рыдал!! На всю речку! Все язи это слышали. Но экземпляр был? Трофейный? Я его вытащил? То-то! Салапин рекомендует некоторых трофейных рыб выпускать. Вот так я своего первого и выпустил.

Спасибо Ugo и Виктор С, замечательные рассказы ,а СЛОГ какой !!!!
Может и у меня так получится когда нибудь..., но наверно не талант.
А так бы все писателями были и поэтами!

Меня отец с самого детства брал на рыбалку,а ездил он стабильно каждую неделю.Вот как спрашивается можно было не стать рыбаком.Сначала был азарт,потом гордость и уже потом рыбная ловля стала неотлемнемой частью жизни.Это было давно,ловили с берега спинингами и при переходе на другой берег зашли в болото.Там мы наткнулись на маленькое и глубокое озерко.Нам хватило наверно часа для полного удовлетворения.Щука садилась на блесну почти с каждым вторым забросом и размером до 1кг. Взяв рыбы сколько нужно было,остальную отпускали.Ещё пару лет(пока никто не знал)это озеро дарило потрясающие впечатления.