Проза

[Nick]

Здесь размещаются только собственные произведения.
--------------------------------

Подборка

[KIRB]

Прочитал с интересом, спасибо, неплохо навеяно.
Спится- снится, как говорила моя бабушка.
С уважением, Сергей.

[Берг]

Прочитал с интересом, спасибо, неплохо навеяно.
Спится- снится, как говорила моя бабушка.
С уважением, Сергей.

спасибо... у меня таких около пятидесяти... Всегда мечтал дожить до того момента, когда смогут записывать в HD сны... ;) пока записываю рукой...

[Берг]

Это было написано ДО Аватара...

Все совпадения случайны...

.................................................. ..

Полумрак каюты, наполненный тихим, но уже ставшим, за бесконечные годы перелета, надоедливым гудением всевозможных зуммеров, жужжанием трансформаторов, вентиляторов, насосов, фильтров и прочего оборудования корабля, внезапно взорвался воем серены.
- … всем членам экипажа и пассажирам покинуть корабль… До самоликвидации осталось сто единиц времени… Займите места в спускаемом модуле согласно штатному расписанию…
Спокойный и даже где-то приятный женский голос, без признаков паники, проникал в каждую клетку возбужденного тела Ай Дэма и перекрывал оглушительный и пронзительный вой серены.
«- Этого не может быть, этого не может быть», - как умалишенный повторял он, расталкивая несущихся навстречу членов экипажа, - этого не может быть».
- До ликвидации осталось девяносто единиц времени…
Коридоры, бесконечные коридоры, шлюзы, шахты, переходы и суета. Предсмертная агония.
Спускаемый модуль, со всем необходимым для начала освоения планеты: терроформерами, колонистами, энергетическими реакторами, комплектами заводов и фабрик, медикаментами, пищей и прочими ресурсами, должен отстыковаться от основного корабля до взрыва. Остаться на борту – погибнуть.
«- Этого не может быть!!!!»… - фоном в мозгу висела и повторялась мысль.
- Пя….сят единиц вре…ени…, - голос пропадал, вновь возникал и начинал этот жуткий отсчет.
Корабль разваливался на куски, внутренние помещения плавились, клубы едкого дыма слезили глаза и душили легкие. Плазма и радиация убивали мгновенно все и вся, и с каждой рухнувшей преградой забирали новые жизни.
Не было времени, что бы осознавать, как могло так случиться, что корабль-терроформер, только что создав новую, готовую для заселения планету, сам терпит катастрофу. Десятилетия все мечтали о переселении на девственную Терру, как её именуют Старейшины, и сейчас рушится все: надежды, мечты и судьбы.
Это был конец.
Второго шанса быть не может.
Нет ни сил, ни средств, ни ресурсов, а главное времени, что бы построить и отправить в этот отдаленный сектор галактики другой такой же корабль, способный создавать новую жизнь. Их родная планета погибнет, так и не узнав, что случилось с колонистами.
«- Наверх… уровень 7… она там… она еще там», - стучало пульсом в голове Ай Дэма единственная мысль.
- …сталось… орок еди…иц времени!
Пот струями стекал по лицу, разъедал солью глаза и проникал за шиворот комбинезона. Ноги отваливались, мышцы налились свинцом и не желали больше нести его тело.
«- Мы должны успеть… успеть… успеть…успеть..».
Эй Ва была в своей каюте, как он того и ожидал: индикатор наличия человека в помещении светился зеленым. Они накануне поссорились и, мало того, что она не хотела с ним разговаривать, она вообще заперлась и никого не пускала.
- Эй Ва! Открой!... Эй Ва!!... – дверь была заперта изнутри, - Эй Ва!! Нет времени для ссор!
Не раздумывая, он отскочил от двери и, упершись спиной в перегородку, с силой пнул ее ногой. Дверь, вырвав сердечником замка слой пластика, сорвалась с петель и упала в пустую комнату.
- Эй Ва! Эй Ва! – он метался и не мог ее найти.
- …тридцать единиц …мени, – вой серены стал еще пронзительнее.
Ай Дэм рванул дверь туалетной комнаты: на полу, склонив голову на грудь, прислонившись к стенке душевой кабины, полулежала Эй Ва.
- Дорогая! Милая! Любимая! Что с тобой? – он попытался нащупать пульс. Есть, чуть слышен, но есть. И только сейчас он заметил зажатый в руке тубус из-под снотворного. – Ну что ж ты такая глупая? – он взял ее на руки и выбежал из каюты.
Свет начал моргать. Оставались видны только мерцающие элементы аварийного освещения. Расталкивая всех, он побежал в спускаемый модуль. Вдруг, как разряд тока, пронзила мысль: в модуль не успеть.
Развернувшись против потока бегущих людей, он протолкался назад в каюту. Там находилась, на самый крайний случай, «последняя надежда» - аварийная капсула с минимальным комплектом обеспечения жизни. Учитывая, что они находятся от Терры на расстоянии полета капсулы, это был их единственный и последний шанс на жизнь.
Ай Дэм бросил тело Эй Вы на кровать и рванул рычаг активирования капсулы. Панель стены отошла в сторону, открыв «последнюю надежду», стоящую перед стеклянным шлюзом. За ним была чернота космоса с миллиардами звезд и неизвестная голубая Терра.
- …есять…девять… восемь, - Ай Дэм очнулся.
В звуке серены слышался новый оттенок: низкий, глухой, утробный, вибрирующий гул. Он нарастал, как бы сжимая со всех сторон тело и сознание.
Автоматика активировала двигатели.
- … семь… - вспышка в мозгу.
Ай Дэм швырнул, не до церемоний, тело подруги в кресло пассажира и сам метнулся к управлению.
- .. пять…
Шприц из подлокотника… эмульсия в бедро Эй Вы…кнопка старта…
Капсула с шипение закрылась, ускорение вдавило в кресло, дыхание перехватило. Мощный толчок в спину как будто кто-то выстрелил тебя из рогатки. Шлюз, взорвавшись, разлетелся осколками в пустоте вселенной, сверкая их гранями на фоне бирюзовых зеркал океанов Терры. Мгновенно возникла тишина, и осталось только легкая вибрация двигателей.
Ай Дэм обернулся и посмотрел сквозь купол капсулы на корабль в надежде увидеть, как спускаемый модуль со всеми терраформерами на борту, отделившись, медленно поплывет к планете на встречу новой жизни.
Модуль вздрогнул, между ним и кораблем появилась расширяющаяся щель.
- Слава пославшим нас, - дрожащим голосом произнес Ай Дэм, - мы будем жить. Эй Ва! Слышишь! МЫ БУДЕМ ЖИТЬ!!! – прокричал он.
Внезапно громадное тело модуля прогнулось, как будто его изнутри высосали, и в следующее секунду вздулось, моргая всеми иллюминаторами. Мгновение и он вместе с колонистами превратился в огромное слепящее бело - голубое облако плазмы.
……………………………………………………………………………
Двое сидели на берегу океана…
- Ай Дэм, что мы будем делать на этой бесконечно одинокой планете?
- Мы будем жить, Эй Ва! – сказал он. – На, перекуси, - и протянул ей сорванное по дороге яблоко.

[UGO]

Замечательные рассказы.
Есть отдельная тема - Фантастика. Давай все 50 :D

[Берг]

Замечательные рассказы.
Есть отдельная тема - Фантастика. Давай все 50 :D

В том то и дело, что это не фантастика... а как бы другая реальность...

[UGO]

В том то и дело, что это не фантастика... а как бы другая реальность...

В общем, без разницы, как ты это называешь, нынешняя фантастика имеет очень широкий жанровый диапазон от "чуть-чуть другая реальность" до совершенно иная реальность" и "вовсе не реальность". Пиши в "прозу", если хочешь. Жанр, конечно, определяет автор, но читатель все равно воспринимает его по-своему, в соответствии со своим мировоззрением.
Второй рассказ, по моему мнению, по глубине сюжета (до описываемых событий и, особенно, после) вполне мог бы потянуть на полноценное повествование, как минимум, повесть, а то и роман.

В общем, аффтар, пеши исчо. Говорю как человек, прочитавший все 25 томов БСФ еще в 7-м классе.

[Берг]

Ну тогда еще один "эскиз"... ;)... писалось давно - лет 20 назад....

--------------

Приземистый автомобиль неприметных пастельных тонов, который, из-за мощных широких задних колес, можно было принять за спортивный, въехал на стоянку перед зданием банка. Оно возвышалось и выделялось среди построек прошлого века, словно стильная ухоженная женщина в толпе на автобусной остановке. Непривычная эмблема в виде латинской буквы «S», выполненная из металла похожего на золото, украшала его капот.
Медленно, как бы нехотя, машина остановилась напротив главного входа. Из открывшейся дверцы, сжимая черный кейс в левой руке, на безымянном пальце которой скромно играл светом неприлично дорогой перстень, вышел мужчина. Это был высокий, молодой человек лет тридцати, черные, зачесанные назад волосы, которого были зализаны и блестели от израсходованного на них лака. Седина, пробивавшееся на висках, и холенное чисто выбритое лицо придавали его внешности солидный еврейский лоск. Блестевшая на солнце золотая оправа очков привлекала внимание формой, по стилю больше подходящей финансовому клерку, чем владельцу такого автомобиля.
Стоя возле своей машины, медленно поворачивая голову, он внимательно осмотрел пространство вокруг банка. Не заметив ничего подозрительного, уверенной пружинистой походкой направился к входу, обернувшись еще раз только когда взялся за массивную ручку стеклянной двери, после чего его атлетическая в черном длинном пальто фигура скрылась в полумраке фойе.
Поднявшись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, где, по имеющейся у него информации, находился кабинет председателя правления банка, он направился вглубь огромного холла, похожего то ли на оранжерею, то ли на зимний сад. Вдоль стен и островками посередине были поставлены вместительные кадки с тропическими растениями. Одни были с мясистыми темно зелеными большими листьями, другие наподобие лиан оплетали их и, цепляясь за подвешенные конструкции, свисали, что бы обвить очередное растение.
Слегка приподняв глаза, он отметил в нагромождении под потолком листвы расположение датчиков объемной сигнализации, пульсирующих красными огоньками. И тут же поймал себя на мысли, что в таких зарослях трудно использовать какую-либо другу.
- Вы к кому? – охранник появился внезапно, словно прятался за ствол одной из пальм. Костюм соответствовал окружающей обстановке: темно-зеленое сукно свободного однобортного пиджака в сочетании с брюками мешковатого покроя цвета пожухлой травы. В правом ухе молодого человека был закреплен наушник с прикрепленным к нему микрофоном.
- Простите, могу ли я увидеть господина Гофмана? – голос, с оттенком превосходства, звучал уверенно.
- Кабинет мистера Гофмана расположен в другом крыле. Я вас провожу, если вы не возражаете, - учтиво предложил охранник и сделал жест рукой, предлагая пройти за ним.
- Будьте так добры, - развернувшись в указанную сторону, поправив очки, мужчина неторопливо двинулся за охранником.
Рассматривая затылок идущего впереди служащего, он неожиданно осознал желание достать из-под пиджака свой «Магнум» сорок пятого калибра с глушителем и выстрелить ему прямо в темечко.
«Но парень всего лишь выполняет свои обязанности и абсолютно не при делах. Жаль убивать таких ребят, но они сами выбрали такую работу и такую судьбу», - глядя ему в спину, подумал он.
Пройдя по длинному и плохо освещенному коридору, они вошли в достаточно большую для небольшого банка приемную. Прямо перед ними было огромное, во всю стену, окно, за которым был виден средневековый собор с уходящими ввысь башнями. Возле окна стоял массивный стол за которым, спиной к окну, сидела миловидная девушка.
- К господину Гофману, - как бы передавая эстафету сказал охрани, войдя в комнату.
- Как о вас доложить? – секретарь оглядела его холодным, но с нескрываемым интересом взглядом.
- Мистер Ван Гилан. Вот моя визитка, но для вас можно просто Майк, - он протянул карточку девушке и в момент, когда она ее взяла, придержал.
Пальцы скользнули по поверхности, оставив визитку в его руках. Выдержав секундную паузу, девушка медленно подняла голову и, глядя ему прямо в глаза, спросила:
- Это намек или предложение, хм, Майк?
- А как бы вам хотелось? – в тон ей ответил мужчина.
- Хотелось бы… Майк, - сказала она почти шепотом, сделав акцент на его имени. В следующее мгновение, резким движением вырвав карточку, повернулась и направилась в кабинет председателя правления банка.
Как оказалось, Рудольф Гофман был отнюдь не евреем, как грешным делом подумал Майк. Прусские корни этого, до мозга костей арийца, терялись где-то в шестнадцатом веке, когда о бароне фон Гофмане упоминалось в анналах святой инквизиции, как о жестоком и удивительно хитром приверженце церкви. Рудольф последовал примеру предков и насквозь пропитался духом нации, лелея в душе мысль о возрождении третьего рейха и всемирном господстве арийской расы.
- Вы хотели меня видеть? Слушаю вас, – приподнявшись из-за стола, он потянул руку для приветствия.
- Майк Ван Гилан, президент компании «Пол и сыновья», - крепко сжал протянутую руку. Не дожидаясь приглашения, Майк удобно устроился в кожаном кресле напротив, незаметно поправив пистолет, глушителем уткнувшегося в сиденье. – Нас интересует возможность получения кредитов в вашем банке на строительство завода по производству электромобилей.
- По производству чего, простите?
- Искусственных алмазов! – ему было абсолютно все равно, что говорить, главное произвести впечатление, отвлечь от профессиональной настороженности и расположить к себе. – Бесконечные перспективы, экологические преимущества, поддержка правительства и авансовые платежи широких масс. Общественность, которой надоело дышать выхлопными газами, готова вложить огромные суммы денежных средств только для того, что бы иметь чистые легкие. Даже дети разобьют свои копилки и отдадут последний пенс, чтобы мама и сестричка была здорова.
- Подождите, какие массы, какие газы, причем тут дети? О чем вы вообще говорите? – слегка растеряно прервал его Гофман. – Наш банк не вкладывает деньги в абстрактные идеи. Если вы думаете, что нам есть о чем поговорить, постарайтесь быть более конкретнее, мистер …. Э-э-э… Ван Гилан, - взглянув на визитку, сказал он.
- Хорошо, конкретнее так конкретнее. Но учтите – я вас за язык не тянул, – Майк медленно достал пистолет и направил глушитель прямо в левый глаз банкира. – Если вы нажмете тревожную кнопку, умрете вы и охрана, если нет, то возможно все останутся живы. Договорились?
Гофман, не моргая, смотрел на пистолет.
- Что вам нужно? - было видно, что он не ожидал такого поворота.
- Всего ничего. Два миллиона долларов мелкими купюрами, бывшими в употреблении и чуть-чуть вашего благоразумия. Подумайте о семье, внуках. Рекомендую вспомнить о Келли, насколько я знаю, она ваша… м-м-м… скажем близкая знакомая. В вашем возрасте будет трудно привыкнуть к мысли, что из-за вас может погибнуть такая приятная девушка, – Майк достал сигарету, размял ее пальцами, понюхал, глубоко вдыхая воздух, и, щелкнув зажигалкой, прикурил. – И кто, простите за пикантность, будет вам делать минет?
- А не слишком ли вы уверены в себе, мистер Ван Гилан? – с вызовом спросил Гофман. – Мне кажется, у вас нет никаких шансов.
- Ключевое слов «кажется», Рудольф, – перебил его Майк. – И вообще, кончайте эти разговоры: есть – нет, уверен – не уверен. Вы здравомыслящий человек, от того, что меня убьют в вашем кабинете или на глазах этой юной секретарши, поверьте мне, вам не удастся склеить из ошметков свою голову. Давайте не будем рисковать, хорошо?
Майк поднялся из кресла, повернулся спиной к собеседнику и подошел к окну. Он был уверен, что никто не будет вызывать охрану или стрелять ему в спину.
- Мне необходимо сделать соответствующие распоряжения, - голос Гофмана был спокоен.
- Пожалуйста, я подожду. Да, кстати. Будте так добры, попросите, что бы принесли чашечку кофе. Я буду вам очень благодарен, - не поворачиваясь, глядя в окно, попросил Майк.
За окном шел дождь. Не ливень, а такой мелкий, похожий на пыль, и от этого еще более мерзкий. Люди с поднятыми воротниками, прикрывая лицо ладонями, стараясь уберечься от сырости, торопились укрыться в ближайшем бистро.
«М-да… жизнь дерьмо. И не надо ее делать хуже, осложняя всякими ненужными переживаниями. Что есть деньги? Никто за доллара умирать не хочет. Как только сумма начинает резать слух, появляются мысли рискнуть за нее побороться. А результат? Один – смерть в конце жизни. И деньги тебе уже не нужны, - размышлял он в то время, как мистер Гофман отдавал распоряжения. – Господи, как же хочется пива».
Раздался стук в дверь.
- Можно войти? – в комнату вошла секретарь. - Ваш кофе, мистер Гофман, - сказала она и поставила поднос с чашками на стол.
- Спасибо, Изабель, но это мистеру Ван Гилану.
- Спасибо… - Майк выдержал паузу, глядя в глаза вошедшей девушке, – Изабель, – произнес он и улыбнулся.
«Она чертовски привлекательная. Интересно, как будут выглядеть ее задница, если поставить ее рачком?» – подумал Майк, и почти физически ощутил ее маленькие ягодички в своих ладонях.
Его размышления о примечательных частях тела мисс Изабель были прерваны шумным вздохом.
- Позвольте спросить вас, мистер Ван Гилан, почему вы так уверены в своей безнаказанности? – неожиданно, с чувством некоторой досады. Спросил Гофман.
Майк повернулся к говорившему лицом. Он не мог для себя решить, как ответить. О какой безнаказанности идет речь: о наказании господнем или о людской мести?
«А судьи кто? – хотел спросить он. – Кто вы такой и подобные вам с вашими деньгами? Сущность есть чего?»
Он стоял и молча смотрел, как дым от сигареты, лежащей в пепельнице, тонкой сизой струйкой поднимался вверх. Она почти истлела, и пепел на ее конце готов был упасть.
«Так и мы, живем, тлеем, пускаем никому не нужный дым, пыль, мечем бисер, а потом конец падает и ты, как окурок, остаешься один в своей пепельнице».
Он достал из внутреннего кармана пальто светло-голубой конверт средних размеров и, подойдя к столу, глядя в глаза, протянул его Гофману. Потом взял с подноса чашу и вернулся опять в кресло.
Кофе был изумительный.
«Никогда не мог понять людей, отдающих предпочтение растворимым напиткам».
- И что вы хотите этим сказать? – вопрос звучал до глупости неуместно.
Гофман раскрыл конверт и заглянул во внутрь. Там лежала фотография, потрепанная временем и руками, переломанная и местами надорванная. Импозантный немолодой мужчина, с обильно сдобренными сединой, растрепанными ветром волосами, обнимал за талию совсем еще юную девушку. По-детски доверчиво ее голова, окутанная облаком темных волос, была прижата к его груди.
- Это моя мать.
Майк не моргая глядел, как меняется лицо самодовольного финансиста. Ему не хотелось пропустить момент осознания стариком ситуации.
Глаза Рудольфа Гофмана сузились, сеть морщин покрыла лоб, а взгляд остановился на девичьем лице. Под тонкой кожей щек вздулись и пришли в движение бугорки мышц.
- Вы уже тогда знали, что она беременна… Но не только поэтому я, как вы сказали, уверен в себе. Угадайте с трех раз: кто мой отец?
Выдержав паузу, Майк ответил сам:
- Правильно! И не говорите мне, как я возмужал. Или как я поразительно похож на вас. Это не убедительно и абсолютно не к месту. Меня сейчас больше волнует, как скоро принесут, если вы не возражаете, мои деньги.
- Да-да… - подавленным голосом, опустив застывшее глаза, произнес пожилой мужчина. – Я распоряжусь.
Он подошел к столу и нажал кнопку селектора.
Через некоторое время вошла Изабель, нарочито шумно открыв двери.
- Господин президент, пришел мистер Шуман, Говорит, что вы его приглашали, – глядя прямо Майку в глаза, не срывая ухмылки, томно проговорила она.
- Пожалуйста, пусть войдет, - уставившись в одну точку не моргающим взглядом, почти прошептал Гофман.
Шаркающей походкой, слегка прихрамывая на левую ногу, вошел невысокий, с большими залысинами, сутулый пожилой мужчина. В правой руке, побелевшими от напряжения пальцами, он нес объемный кожаный саквояж. Подойдя к столу, Шуман поставил его на стол и, суетливо набрав код замков, открыл. Аккуратными рядами в нем были уложены пачки стодолларовых банкнот.
- Извините, господин Гофман, но в данный момент в хранилище отсутствуют купюры, бывшие в употреблении, только новые.
Гофман, даже не взглянув на деньги, обреченно покачал головой.
- Да, в общем-то, это не имеет значение, правда Рудольф? – обратился молодой человек к Гофману. – А вы можете быть свободны! – достаточно фамильярно произнес Ван Гилан и через секунду дверь за Шуманом закрылась.
Вид лощеных бумажек вызвал спазм в желудке у Майка. Ему не хотелось затягивать сцену прощания, тем более, что Гофман мог вскоре прийти в себя.
- О`кей! – бодро произнес он. – Думаю, провожать меня не стоит. Впрочем… Мне кажется, девушка будет не против пройтись, на всякий случай, со мной до машины.
С этими словами он закрыл кейс, с легкостью взял его в левую руку и направился к двери. Внезапно остановившись, он вернулся к столу.
- Если вы не против, я все же заберу фотографию, как никак семья.
Он взял из дрожащих рук фото и положил себе во внутренний карман пальто.
- Что с ней сейчас? – голос Гофмана был похож больше на скрип.
- Сейчас с ней будет все в порядке и не надо никого искать, и, прошу вас, давай без сантиментов. Кстати, позволю себе вам напомнить, распорядитесь на счет сопровождения.
- Изабель, - старик нажал на кнопку селектора, – проводите мистера Ван Гилана до машины, прошу вас, - сказал он вошедшей секретарше.
- Благодарю вас,, вы очень любезны. Прощайте и извините за доставленные хлопоты, - пропустив Изабель вперед он вышел. Дверь за Ван Гиланом с легким щелчком закрылась.
Они молча шли по слабоосвещенному коридору. Поравнявшись с охранником, который без особого интереса осмотрел их, девушка не оборачиваясь, спросила:
- И чем вы так озадачили старика Гофмана, если не секрет?
Глядя на ее упругие ягодички, ему абсолютно не хотелось думать о проведенных в кабинете минутах, а мелькавшие в разрезе юбки кружева чулок просто сводили его с ума.
- М-да… - со вздохом произнес Майк и остановился, ожидая, как отреагирует Изабель.
- Что случилось? – реакция девушки была почти мгновенной. – Кому стоим?
«Должна подойти», - не скрывая нагловатую улыбку и глядя ей в глаза, подумал Майк.
Посмотрев на симпатичного, уверенного в себе молодого человека, явно ожидающего ее согласия, Изабель для себя решила: «А почему бы и нет»!? – и почти вплотную подошла к нему.
- Я тебя правильно поняла? – и через паузу- … Майк?
- Ты прелесть! – восхищенно, прикусив нижнюю губу, выдохнул он.
Он взял в ладони ее, на удивление милое, лицо и, лизнув уголок ее губ, медленно накрыл их нежным поцелуем. Закрыв глаза Изабель отдалась нахлынувшим чувствам. Она тонула в его сильных объятиях, не в состоянии сопротивляться и здраво рассуждать.
Майк с упоением гладил и сжимал своей рукой ее маленькую попку. Невзирая на то, что они находились в коридоре банка, их ласки не прекращались. Но вдруг Майк замер и отстранился от нее.
«Вставать из-за стола надо с чувством легкого недоедания! - сказал он себе. – Будет время и мы продолжим в более приятной обстановке».
Все кончилось так же внезапно, как и началось, и только их учащенное дыхание говорило о бушевавшей страсти.
- Мы встретимся? – первой заговорила Изабель.
- Ты знаешь, наверное, да! – Майк сам не поверил, что мог сказать такое, но эта девушка его зацепила. – Да… и очень скоро.
Спустя минуту он вышел из здания банка, спустился по ступенькам и, остановившись, вынул из внутреннего кармана светло-голубой конверт, посмотрел на него пару секунд и порвал.
«Интересно, а кто на самом деле была эта женщина? Наверняка она была близка с этим Гофманом», - подумал он и бросил обрывки фотографии в стоявшую рядом урну. Достал сигарету и, щелкнув зипповской зажигалкой, прикурил.
Молодой мужчина в черном длинном пальто шел по улице в направление приземистого автомобиля неприметных пастельных тонов с эмблемой в виде латинской буквы «S».

[Уклейкин]

Прочитал первый рассказ... Не слабо. Ей-Богу, это круто.

[Берг]

Маленький эскиз....
..............

ГОРОД

Фары встречных машин тонули в брызгах дождя...
Тоскливые капли налетали на лобовое стекло и кривыми подтеками расползались в сторону от щеток...
Облака серо-чернильной ватой цеплялись за верхушки деревьев и скрывали горизонт полей...
Они ехали навестить отца.
Он не был у него уже лет 5. Если бы не мать, он бы и в этот раз не поехал.
Машина медленно катилась по центральной аллее этого мрачного, холодного “города". Люди сторонились, пропуская ее, и опять смыкались сразу же, как только она проезжала...
Отца они нашли быстро. За это время он практически не изменился. Если не считать, что взгляд чуть помутнел и нет того прежнего лоска ловеласа, любителя веселых компаний и женщин.
Как обычно, у него было не убрано, вряд ли к нему кто-то приходил за эти годы.
Мать по-скорому подмела, тряпкой стерла с поверхностей грязь и пересадила купленные по дороге цветы, а он отнес ведро с мусором на свалку.
Дождь мелкими брызгами попадал за воротник, ветер холодными порывами впивался в спину, от чего становилось совсем мерзко.
Он снял очки и вытер мокрые стекла одубевшими пальцами...
Было грустно смотреть на отца...
Мелькнула мысли, что чего-то отец ему не додал... Не было, как у других сыновей и отцов, совместных походов в баню, поездок на охоту... А как ему хотелось посидеть вечером с отцом за бокалом пива с вяленой красноперкой...
— Ну что, муженек? - голос матери, выдернув его из воспоминаний, звучал на ветру глухо и сдавлено. — Если бы не пил так много, был бы и сейчас с нами, а так… Ты слишком любил эту водку.
Она откупорила бутылку и налила отцу рюмку.
— Видишь, - продолжала мать, — какие у тебя выросли дети? А сколько у тебя внуков.
Отец в ответ лишь смотрел немигающими глазами и взгляд его был направлен мимо. Он не видел их... Он не видел никого...
Мать суетливо засобиралась домой, сказав, что раз мы здесь, надо бы заехать еще к ее второму мужу.
И опять бесконечные узкие аллейки... бесконечные перекрестки… бесконечные лица с немигающими глазами...
Самый печальный город...
Город мертвых...
Кладбище...

[Берг]

А как вы думаете ?? ангелы стареют?.....


Есть небольшой рассказ про старого ангела... или купидона скорее...

,................

СТАРЫЙ АНГЕЛ


"Опять попал… И опять в сердце".... (глубокий вздох).
Огорченный, он вложил свой лук в колчан и... понуро опустив голову и безвольно повесив слабеющие руки...присел на бордюр.
Бесконечность жизни угнетала...
Радостные лица уже не приносили облегчения...
Горящие страстью глаза раздражали, а влюбленные вздохи уже настолько опротивели, что хотелось спрятаться от них под железнодорожным мостом и наслаждаться грохотом проходящего грузового состава.
Ощущение холодного камня отвлекло.
Появилось чувство тревоги.
Он поднял глаза к небу...
Тяжелые свинцовые тучи, местами наполненные синеющей чернотой, нависали... обволакивали... поглощали его...
Порыв ветра взъерошил и растрепал седые волосы, прервал на секунду дыхание и надул протертые до дыр, уже не белые одежды...
По телу пробежал электрическим разрядом озноб... Он сжал до боли зубы и напряг скулы...
Опершись тощей рукой о сырой асфальт, он поднялся… и побрел в сторону реки...
Река, наполненная грязью, медленно увлекала течением пустую пластиковую бутылку...
Бесконечное движение воды...утомляет реку...
Под мостом было тихо...очень...
Ти-ши-на, нарушаемая эхом падающих из-под черной высоты моста капель, журчанием в прибрежной траве воды и скрипом старых перекрытий, угнетала...
Из-за спины нарастающим гулом взорвался над головою товарняк...
Туф-туф‚ туф-туф….. Туф-туф‚ туф-туф …. Туф-туф‚ туф-туф …
Грохот сменился гулом и, удаляясь, вернул привычное бесконечное течение тишины...
Оторвался и упал кусок бетона, с плеском ударился об воду недалеко от него...
“Все когда-нибудь заканчивается”, — подумал он, оглядываясь в поисках подходящего валуна...
Сняв с плеча колчан… подвернув подол одежд, он присел на щебень возле поросшей мхом, покрытой пятнами плесени опоры…
Звук падающих капель усыплял…
“Бесконечность не бесконечна…”, — шелестом травы отозвалось в сознании...
Сложив перепачканные сажей и грязью, израненные в долгих скитаниях и потерявшие половину оперения крылья, он прислонился спиной к стене....
ощутил затылком ее острую шероховатость...
устало прикрыл глаза...
тяжело вздохнул...
медленно, опустошая легкие, выдохнул и... умер...

[Уклейкин]

Н-да... Один рассказ лучше другого, снимаю капялюш. Мгновенное погружение - так может не каждый.

[Берг]

ну и ещё один... а то пауза какая-то.. ;)

.......................

Он тихо открыл дверь квартиры и вошел в полумрак прихожей. Зажав в руке связку ключей, что бы они не звенели, положил их на полку около входной двери. Снял ботинки и ощутил на полу песок.
«Надо бы подмести… - подумал он, - а по большому счету и промыть пол в коридоре… да, в общем-то, пора бы и во всей квартире… заодно и пропылесосить ковровое в зале…ок… чуть позже… не сегодня».
Прошел на кухню и прикрыл за собой дверь. Включил свет, отодвинул жалюзи в сторону. За окном было еще темно. Только над домами, где летом уже вовсю сияло солнце, было заметно светлее. Чуть выше, на серых облаках, проявился темно фиолетовый цвет, с каждой минутой становясь все ярче. Зарождался рассвет.
Стараясь не шуметь, развернул цветы и положил их на стол. Достал бутылку шампанского и положил в морозильник, чтобы остудить, хотя она и так была с мороза. Баночку икры оставил на столе. Вынув из внутреннего кармана куртки маленькую открытку в виде сердечка с небольшими шнурками, взял букет и повязал ее вокруг черенков роз.
Намазав маслом батон, обильно, не жалея, положил на него икру. Бутики с икрой и шампанское было их традиционным «блюдом» в любые праздники, будь то Новый год или День рождения, или Восьмое марта. В выходные или перед работой – не важно – это было их «блюдо».
Заварил кофе. Шампанское разлил по высоким и узким бокалам, которые очень нравились ей. Аккуратно поставил все на поднос и положил туда же букет.
Тихо открыв дверь спальни, он вошел в комнату и поставил поднос на прикроватную тумбочку. Приоткрыл тяжелые шторы, и в комнату проникли первые лучи солнца, наполняя ее утренним светом.
Она еще спала. Одеяло чуть сползло, обнажая ее плечо. Волосы были распущены и свободно лежали на подушке. Рассвет уже коснулся ее лица, придавая коже мягкость и нежность. В полумраке комнаты оно казалось почти детским.
Он присел на край постели.
Почувствовав движение, она открыла глаза и улыбнулась, увидев его.
- Доброе утро, дорогая! – он наклонился и поцеловал.
- Доброе утро, милый! – она ответила ему касанием губ.
Положил под спину большую подушку, он помог ей приподняться.
Она поправила волосы, завязав их в узел и оставив короткий хвостик.
Он подал ей шампанское и бутерброд, и взял свой бокал в руку.
- С Днем святого Валентина, любимая, – передавая розы, сказал он и поцеловал еще раз.
Они дотронулись бокалами, и комната наполнилась звуками хрусталя.
- Спасибо, милый! – Она опустила взгляд, а глаза наполнились слезами умиления. - Прости, но я не … - как бы извиняясь, хотела продолжить она.
- Не стоит, дорогая, я знаю, что ты меня любишь, - он приподнял её подбородок, прильнул к ее губам и они замерли в долгом поцелуе.
Они еще раз чокнулись, выпили вина и доели бутерброды.
- Ну что, дорогая, теперь принимать ванну?
Глядя на него влюбленными глазами, в которых навернулись слезы счастья, она молча кивнула.
Он откинул одеяло, поправил ей ночнушку, взял на руки, прижал к себе и встал. Повернувшись, ногой развернул коляску и опустил в нее свою девочку.
Это был их день…

[Уклейкин]

Пауза - да, хорошее пишется нечасто, это хорошее разглядеть бы, полюбить, чтоб изложить... Вот у меня друг, инвалид 1-й группы, земляк пишет картины и такие вершы отличные (на тут.бае рассказывают о Толике часто)..... В чем феномен, думал я. Ведь в жизни всё - банальность. Но пришел к выводу, что если банальность утопить в доброте, благодушии, чего у Толика немеряно, - это уже точно не абы што. У тебя, Берг, конечно, крепкие мускулы литературные...

Вообще, видно, что способен на выстрел.

А слабо очередь пустить автоматную?

Мне понравился рассказ о посещении миллионера псевдосыном... Самый лучший рассказ, однозначно. Есть движуха. Не вещь в себе - самое главное. Этого ОБендера надо дальше направить (токо не в Беларусь, конечно).

[Берг]

А слабо очередь пустить автоматную? .

Спасибо...
но что подразумевается под "очередью"?

[Уклейкин]

Имел в виду, что рассказы отличные, но статичные, а вот этот чувак в офисе у Гофмана - это уже ковровая дорожка.