Проза

[Nick]

Здесь размещаются только собственные произведения.
--------------------------------

Подборка

[ViSt]

ГЛЮКОМЕТР
Продолжение
Начало где-то выше по ветке

Миша

Бывший колхозный лесник (окрестные леса в те времена принадлежали колхозу). Колхоз склеил ласты – в смысле, забил на земледелие и скотоводство, ударился в рыночные отношения – у руководства новые дома и иномарки, а колхозники вместе с Мишей стали обузой.

Миша не упал вместе с колхозом. Он, хорошо знающий лес, стал собирать, обрабатывать и продавать его дары – грибы (сушеные в русской печке) и ягоды перекупщикам. Ставил петли на зверей, в т.ч. на кабана. С его слов, первый блин с кабаном оказался реальным – кабан съел принесенные ему два ведра картофельных очисток, выдрал куст с петлей из стального тросика, навалил конкретную кучу и ушел. Браконьерил по рыбе под заказ – свадьбы, похороны и прочие праздники. Короче, обеспечивал себя сам - ему хватало на жизнь без изысков.

В первое утро после нашего приезда (сколько той ночи, у нас еще было ОРТ в апофеозе) он вышел из тумана часов в 7 утра с полным берестяным коробом за плечами, ведра три белых грибов на себе неся. Пожаловался, что «раней лепш было», присел попить чайку и завис на сутки. Занимался вместе с нами обустройством нехитрого, но комфортного быта - тент, стол, скамейки, дрова, "холодильник", прокос в камышах под "причал", и т.д. Ничего не просил – мы его угощали добровольно, он нам был интересен – много чего рассказал о тех местах, озерах и людях. Пригнал классную прогонистую деревянную лодку с веслами в уключинах хитрой конструкции – типа, «всякие» её находят, пользуются, потом кидают где попало, загаженную. «Вы – хлопцы правiльныя, можна, каля вас пастаiць, пака вы тут? Карыстайцеся, калi ласка… Толькi мне дадзiце, калi трэба будзе». Так эта лодка и прописалась у нас, своими надувнушками мы при ней стеснялись пользоваться – совсем другое качество жизни. Плюс к тому – через день простокваша, творог, сметана от Миши – «хаця вы i гарацкiя, але не ж людзi нядрэнныя».

Надо отметить: в то время в нашей стране происходил август. Благодаря или вопреки глобальному потеплению, теплее некоторых июлей – днем 27, ночью 20, без комаров и дождей. Форма одежды у нас была – условные трусы, круглосуточно. Имели две палатки, но ставить их не было ни смысла, ни желания. Ночевали поверх спальников прямо на траве (под утро залезали внутрь), куря и восхищаясь нависшими в угрожающей близи звездами, многие из которых падали, не дожидаясь загадания желаний.

Во вторую ночь мы воспользовались палаткой. Нет, мы её не ставили. Мы в неё завернули Мишу, чтоб не озяб, из гуманизма. Как наутро оказалось, ложного – Миша проснулся по привычке «чуць золак» и попытался встать, но ему не удалось – мы ж упеленали его по совести, как младенца, обмотав оттяжками и пришпилив их колышками, чтоб не простыл, пока мы спим. Учинил гвалт. Наши уши, привыкшие к звону тишины, разбудили наши головы. Отшпилили Мишу, он пошел доить корову. Мы шарахнули чаю с «коньяком», отплыли метров на десять-пятнадцать от камыша на закормленную накануне точку с буйком и убедились, что рыбы там можно поймать, сколько надо. Но нам столько не надо было.

Продолжение следует...

[ViSt]

Привет, Nickоля.
Повесил ты тут мне "Продолжение в студию", потом убрал через пару дней.
Проституируешь пацiху?
Или не отвечаешь за свои слова?
=
Или надо понимать, что продолжение нафиг никому не надо?
==
Или уго лоханкин тебе пальчиком погрозил за мою неполиткорректность по отношению к великому и могучему? - http://www.brik.org/showpost.php?p=3...postcount=4420
===
Честно говоря, продолжение сегодня ночью мне удалось собрать из рассыпанных по хате букв.
Уже готов был нажать "Отправить", но заметил исчезновение твоего поста, и рука зависла в воздухе.
Много чего промелькнуло в сознании, но отпечатолось одно - "не отправляй! Что бы ты сейчас ни опубликовал - обосрут."
Лучше помолчу. За умного сочтут.

[Don]

Плотва

Он выключил мотор и накатом вошел в большую заводь, защищенную от берега широкой полосой лозняка. Солнце уже достаточно высоко поднялось над горизонтом и роняло жемчужные капли в небольшие перекаты на стремнине. Все-таки интересное в этих местах русло, совсем как тогда. Когда тогда? Откуда взялось в голове это «тогда»? Солнечные зайчики пробивали полярики и гипнотически вызывали желание слегка вздремнуть после утренней борьбы с этим великаном. Нет, смысла сопротивляться дрёме сейчас уже нет, пронеслось у него в голове. Прикинув траекторию светила была выбрана точка, которая не даст ему поджариться после того, как оно наберет свою силу и высушит ту росу, которая еще лежала на бортах лодки. Он бросил якорь, удовлетворенно отметив, что от кустов до лодки достаточное расстояние и легкий бриз не даст надоедать мошкаре, непременно выбирающей тенистые места знойным июльским днем. Да, неплохо поохотился, подумалось ему и вспомнился первый удар, сравнимый, разве что, с мертвым зацепом.
А глаза смыкались сами по себе. «Слушай, в «Спорттовары» завезли крючки, черные, пятый номер, смотаемся на большой перемене?» Эх, дружище, ну конечно же, зачем же тогда откладывались эти копейки, предназначавшиеся на завтраки. «Неужто те самые, с колечком, колюбакинские?» Как же высидеть эти два урока, шило свербило в одном месте, так часто обхаживаемом отцовским ремнем, когда он в порыве азарта не вовремя возвращался из своих странствий. Ха, а когда он хоть раз вернулся вовремя? Он улыбнулся. Ну вот, конечно из всех своих мальчишеских драгоценностей он больше всего гордился бамбуковой трехколенкой, которую отец привез ему из Москвы. Сам на свече правил тонкое первое колено, спасибо Валерке, научил его, как, впрочем и многим полезным вещам. Валерка был на три года его старше, отец Валерки был известным выпивохой, старший брат вечно был то на химии, то на пятнадцати сутках. Неуемная энергия старшего брата воплощалась в разбитые носы и разгульные посиделки со всякими «Промокашками», которых они с друзьями не стесняясь драли на заднем дворе их частного домика, а потом из-за них же и дрались. Но чаще его просто не было, метко подмечено было «украл, выпил в тюрьму». Но Валерка, он другой, непонятно, что ему было интересного с ними, мальчишками десяти- одиннадцати лет от роду возиться, сутками напролет пацаны сидели то у него в гараже, где собирали из кучи запчастей очередной то ли мотоцикл, то ли мопед, то ли смесь того и другого. Но лучше всего Валерка умел ловить рыбу, у него постоянно вялилась в гараже плотва, а в бочке жили караси, судьба которых было предопределена – стать живцом.
Вот, в четверг Валерка обещал ему взять с собой на «Дзоты», легендарное эльдорадо местной реки, на котором он лишь один раз бывал с отцом и то, совсем еще малышом. У отца заранее была получена индульгенция, с обещанием быть вовремя, хотя ни отец, ни он сам в это почти не верили. Как нельзя кстати были эти колюбакинские крючки. Нельзя было показать Валерке, что он профан в вопросах оснащения снастей в свои уже почти 10 с половиною лет, конечно, все пластмассовые поплавки от набора «юный рыболов» были заменены на выточенные из пенопласта оливки, проткнутые настоящим гусиным пером. Вместо дробинок были намотаны подобранные по весу листовые свинцовые грузила, их они плавили сами из старых аккумуляторных пластин и плющили молотком на рельсе. А вот крючки, которые удавалось стянуть у отца, все были с лопаточками и большого размера. О черных острых крючках с колечком и длинным цевьем он давно мечтал, их гораздо удобнее привязывать, да и про их остроту пацаны слагали легенды, измеряя остроту жалом на ногте.
Что-то громко шлепнуло совсем рядом и он вырвался из дремы. Да уж, дреманул. Отличное утро, несколько достойных кадров он все-таки смог одной рукой сделать, когда подтянул этого черного красавца к поверхности, но момент багрения снимать было некому, а одной рукой никак не сподручно, так что «прямого эфира» не будет, подумалось ему. Он опять закрыл глаза.
Валерка ждал его, как и условились, у подъезда. Не теряя ни минуты он приторочил свои удочки к раме «Верховины», поправил противогазный подсумок с рыбацкими пожитками, сел сзади и они поехали. Остановились только два раза – один, чтобы купить еще горячую буханку хлеба за 16 копеек и на переезде, разделявшему их путь надвое, чтобы напиться обжигающе ледяной воды из колодца. Это был ритуал, точно также, как провожающие от переезда лаем собаки были хорошей приметой, а их на переезде было всегда много, они охраняли домик станционного смотрителя. Валерка также научил его, что нельзя боятся собак, тогда они не посмеют укусить, а вот адреналин от испуга они чуют каким-то сверхестественным образом. А собаки Валерку любили, он в них разбирался, и огромный косматый волкодав, сидевший у них в загоне на цепи, только его и подпускал к себе.
Они спрятали мопед в колючих кустах боярышника, густо населившего этот обрывистый берег реки. Осторожно спустившись вниз по практически незаметной тропинке, они очутились около поворота реки, вымывшей себе большую заводь. Отличное местечко, пронеслось у него в голове, но почему-то Валерка пошел дальше, практически кошачьим шагом, жестами показывая идти за ним. Черемуха вот-вот зацветет, почему-то подумалось в тот момент, может потому, что чуть не сорвавшись с уклонистой глиняной тропинки он вцепился в нависшие ветки черемухи с уже набухшими гроздьями соцветий. Еще пройдя немного они перешли практически на крадущиеся шаги. Над рекой, в конце самого её поворота, густо нависли ивовые ветви, создавая подобие какого-то купола. Валерка жестом показал, где будет он, и где буду я ловить. Странное местечко, никогда бы не подумал сюда прийти, что, мест мало? Что здесь может ловиться? И подмоина не более полуметра в ширину, правда, длинная и с обраткой (ему нравилось это слово, взрослое какое-то). Ну ладно, если что, всегда есть выбор, он развязал веревочки, которыми были стянуты колена его бамбуковой удочки. Валерка показал жестом, чтоб он оставил только первое колено и отпустил лески так, чтоб сидя, вытянув руку вверх, можно было другой перехватить леску и вытянуть добычу. Глубину выставить не менее полутора метров, а может и более того. Ладно, посмотрим. Разломили пополам еще не остывший хлеб, он по привычке стал скатывать шарик, но Валерка прервал это его занятие и показал свой крючок. Ха, отщипнутый кусочек мякиша был просто приплюснут с двух сторон, вот дела...надо перенять. Выше по течению Валерка размочил корку, смешал её с глиной и аккуратно положил в воду, кок он объяснил, это создает дорожку, по которой будет подниматься плотва.
Солнце уже перешло в стадию «вечереет», он пустил поплавок в круиз по мелким водоворотикам этой подмоины. Достаточно мощный, специально для реки сделанный поплавок выдерживал затягивающие силы, лишь слегка притапливаясь и подергиваясь отволочащейся по дну насадки. Вдруг поплавок исчез, как и не было его. Машинально сработала рука и он понял, что на том конце рыба, больше которой он еще никогда не ловил. Колено удочки выгнулось а ему все не удавалось подцепить свободной рукой натянувшуюся леску. «Аккуратнее», прошептал Валерка, «не спеши». Сердце бешено колотилось в мальчишеской груди, руки тряслись, а на том конце против течения рвалась на свободу она, первая большая рыба в его жизни. Он привык выдергивать пятикопеечных карасиков из озера около дачи, ловили они с друзьями пескариков попутно с купанием у горбатого моста, но эти рыбки вылетали практически сразу, как только их подцепил, а тут нет. Спустя минуту, показавшуюся вечностью, рыба пошла вверх, Валерка уже схватил леску и подтягивал этого монстра к себе. Плотва, огромная, таких он не видел даже у Валерки в сарае, где вялились трофеи. Как выдержала леска? Ай да крючки, точно заговоренные! Нет, этого не может быть, он всем телом накрыл прыгающую по земле рыбину, не дай бог уйдет. Не поверят, ни за что, никогда, у рыбаков все рыбы огромные в рассказах, а тут на самом деле – мать всех плотвиц на его крючке. И пусть ему помог Валерка её вытащить, но поймал-то её он, он... От гордости его распирало. Однако, как ни в чем не бывало Валерка сидел и вытаскивал таких же плотвиц почти каждые пять минут. А он все сидел и заворожено смотрел на эти красно-оранжевые плавники, оранжевые глаза и лоснящиеся серебряные бока. Как ярко отсвечивают эти бока, прямо в глаза, и какой-то жар от них идет, что-то жарковато стало...

Он опять открыл глаза, солнце уже выползло из-за кустов, в которые он его спрятал, и палило во всю свою июльскую силу. Улыбка растеклась по его лицу, он осмотрел свой мультипликатор, мощную стрелу спиннинга, огромный чемоданчик с эксклюзивными воблерами и опять зажмурился, пытаясь еще раз пережить ту самую рыбалку. Никогда в жизни он больше не испытывал такого счастья от поимки крупной рыбы, как тогда. И сегодня, отпуская пудового усатого гиганта обратно, он лишь немного приблизился к этим ощущениям. Да, «первый укол бесплатно», вспомнилось ему, а потом постоянная погоня за дозой, чтоб вернуть эти чувства. Спасибо тебе, чудо плотвица, хотя, как он сейчас понимает, весу в ней было чуть больше 300 грамм, но тогда это была мать-плотвица, заколдовавшая его на всю оставшуюся жизнь своими оранжевыми глазами.
Тихо заурчал мотор и он, улыбаясь, на малом ходу пошел к стоянке. Славный денек, пора и собираться, дома уже ждут, поди. Домашние все также не понимали его любви странствовать одному по своим рыбалкам. И последнее время он почти всегда стал приезжать без рыбы, но с полным жизни взглядом, озорным, как у того десятилетнего мальчишки, каким он был много лет назад, когда и деревья были выше, и воздух гуще, и солнце ярче.
*****
видимо старею, хочется писАть.

[erlin]

Согласен с постом выше Надо писАть!

Только вот с названием не хочется соглашаться. Вроде не о ней вообще-то писАлось? Хотя виновницей появления данного рассказа и является.

[UGO]

...хочется писАть.

Ну, в общем, первый блин получился вкусным.

[Don]

Лещ

Вместо Эпиграфа
***
Спасибо за поддержку, понимаю, что не Хэмингуэй, но что-то внутри требует поделиться сокровенным. И, если общество не против, я продолжу.
***
Солнце почти добралось до своего зенита и хорошо припекало ему правый бок. Но просторная рубаха, которую он надел для такой жаркой погоды, не давало светилу поджарить его как следует. Его компаньоны, так толком ничего и не поймавшие, свернулись и отбыли к берегу, то ли досматривать сон про домашние пирожки, то ли готовить уху, на которую он наловил полсадка мерного подлещика и высыпал подплывшему Сереге. В который раз он спрашивал себя, как другие не видят таких простых признаков, где стоит рыба сегодня, где она кормится. Он это чувствовал как-то само собой, как и то, что сниматься рано. Однако антенка полутораграммового поплавка стояла не шелохнувшись уже полчаса. Черт возьми, цепочка появившихся пузырей не могла врать, он это твердо знал.
Да, это был памятный год, в тот год вышел альбом всех времен и народов. Будучи совсем мальчишкой, он впервые услышал тогда это название, которое все переводили по-разному: «Pink Floyd». Альбом назывался «Стена» и крутили его на лагерной дискотеке фрагментами, перемежая всяческими «Не было печали, просто уходило лето». Как только взбрело родителям засунуть его в пионерлагерь? Наверное он совсем их достал своими странствиями и рыбалками. Новый вид наказания, ха, где наша не пропадала? Что ж, он зря под рукой держал моток клинской лески и пакетик тех самых крючков? Пионерлагерь, стоит отметить, был одним из лучших, расположен на неманских озерах, где-то в районе Советска. По преданию, именно на этих озерах русский император Александр подписал с Наполеоном мирный договор. Но нас, пацанов, это волновало только с точки зрения раскопок, а вот озера с точки зрения купания и рыбалки.
Вроде поплавок вздрогнул, нет, почудилось, цепочки пузырьков появлялись то там, то здесь, беря в плотное кольцо его тонко отстроенную снасть. Терпение и еще раз терпение. Кто там говорил – терпение это высшая добродетель? Взглянуть бы ему разок в глаза, прочитать в них, о чем он думал, оставляя потомкам этот постулат. Невозмутимость только внешняя, а внутри натянуты нервы, как хорошие струны дорогого инструмента, только и ждешь момента, как прижавшаяся к земле кошка, чтобы сделать тот рывок, ради которого ты здесь затаился.
Он еще в первые свои самовольные вылазки с пацанами за лисичками приметил орешник. Отличный, стройный, то что доктор прописал. Хотя доктор ему прописал мазь Вишневского на неведомо откуда взявшийся чирик. Долго уговаривал не выдавливать, Пилюлькин, черт бы его подрал. Так бы он уже забыл про эту болячку, которая на ветру и солнце сама заживет за пару дней. Нет же, теперь он ходит с дурацкой повязкой на предплечье, внутренняя сторона которого ныла и тянула, распространяя вокруг себя незабываемый аромат этой придурочной мази. Ему теперь категорически запретили купаться и лагерь постепенно превратился в зону, где его свободолюбивая личность десяти с половиной лет чувствовала себя взаперти. Нет нас так просто не возьмешь, настоящему индейцу везде ништяк. Срезанные орешины уже достаточно просохли, и он развел из валежника небольшой костер с одной спички, благо добывать огонь различными способами его научил двоюродный брат Витя, который был на дюжину лет старше и иногда брал его с собой на ночевку. На небольшом огне он выровнял сначала второе колено, очищенный от кожуры и подпаленный орешник приятно пах печеньем и становился слегка коричневатым. То же самое было проделано и с первым коленом, после чего на поверхности колен он сделал открытым огнем импровизированные камуфляжные полоски. Оставалось только приладить мотовильце из стащенных в ленкомнате скрепок и приготовленные еще дома латунные трубочки. Для завтрашнего похода все готово, меню на завтрашний обед он посмотрел заранее. То, что надо – перловка, как же он её не любил, ничуть не жалко отказаться от покрытой синеватой корочкой каши, с раскисающими зернами. Пусть они хоть три порции масла туда кинут, все-равно она годится только для того, что будет завтра. Удилище он спрятал в заросли крапивы за корпусом их отряда, ни одной горячей голове не придет мысль туда сунуться, он знал это не по книжкам и рассказам, как –то раз он оказался в одних шортах внутри зарослей крапивы выше его роста. Не стоит говорить, что после этого он напоминал Квазимоду или пришельца,. Мать пришла в удивление, сравнимое только с прострацией, когда обнаружила его мало того, что дома, так еще и в ванной, откисающего в летней воде.
Прошло еще минут пятнадцать, цепочки пузырьков оборвались, что-то не так, пронеслось в голове, а может именно так? Как знать, здесь же бровка русла затопленной реки, проходной двор рыбьих троп, но те, кого он ждал, уже давно не по зубам большинству хищников. Ждать, сидеть и ждать, солнце в зените, сколько там времени? Почти двенадцать, уже скоро.
Он аккуратно высыпал содержимое тарелки с перловкой в пакет от сухарей, выпил стакан компота и стал ждать команды на выход. Вот придурки, все у них по команде, ну какой нормальный пацан добровольно сюда поедет? Ну вот, тихий час, вожатые свалили к себе, теперь можно. Он открыл окно и спрыгнул на мягких лапах на задний двор отряда. Как же тихо и красиво здесь, за территорией, даже воздух вкуснее, бред конечно, но почему-то именно так и кажется. Вот она – свобода. Выбрал себе заводь, по рисунку ряби, говорящей о том, что здесь яма. Смешал часть каши с песком и крошками сухарей, скатал пару приличных шаров и навесом бросил в самую яму. Размотал леску, настроил глубину и удобно уселся на густой траве. Блики от воды попадали в глаза, заставляя щуриться.
Да, это было тоже в июле, вторая смена, припомнилось ему. Жаль,что он тогда не мог перевести это бунтарское «Нам не нужен ваш контроль!» из того альбома, что он впервые услышал в 79-ом. Как это было в тему тогда, да и сейчас тоже. Похоже, антенка, слегка подрагивая, пошла вверх. Нет, остановилась, а может уже мерещится?
Заводь долго не откликалась, солнце уже покатилось под гору, говоря о необходимости возвращаться. Но что это? Показаться не могло, слегка приподнявшись поплавок медленно пошел в сторону. Подсечка и удилище выгнулось. Ну, орешник, не подведи, ведь там настоящая рыба и сердце начало выплясывать ирландскую джигу в висках. Борьба продолжалась всего ничего, но растянулась на вечность. На поверхности боком показался виновник –огроменный (по его тогдашним меркам) лещ. Красавец, черные плавники, широкие бока, желтоватое брюшко. Гордость переполняла его мальчишескую грудь. Ну и сопливый же гад, вся леска в соплях, из рук так и норовит выскользнуть его первый в рыбацкой жизни лещ.
Нет, не показалось, антенка, опять дрожа, пошла вверх, и уже, через несколько мгновений, весь длинный поплавок лежал на поверхности. Короткая подсечка и приятной тяжестью нагрузилось его новенькое углепластиковое удилище. Почти минута ушла на то, чтобы оторвать голову наглеца от привычного ему ила. И вот рыбий сын уже гуляет вполовину воды, пытаясь уйти в сторону. Сердце отсчитывает ритм ирландской джиги, как и тогда, ну, может, уже не так звонко, но по-прежнему наполняя кровь адреналином. Бронзовым слитком блеснул улегшийся на поверхности лещ. Левой рукой он принял его в подсак и опустил удилище. Вот и первый сегодня.
Леща (конечно, это был всего-навсего подлещик, грамм на 600-700) он посолил по всем правилам, вспотрошив его и протерев крапивой. В раздобытую на кухне миску он приладил гнет с фанеркой. Пару дней и можно на ветер – сутки потом на ветру, чтоб муха не могла сесть, и мальчишки сойдут с ума от зависти. Засыпалось легко, только мерещился уходящий в сторону поплавок. Утром он не обнаружил своего тайника. Как же так? И только спустя пару дней ему показали место, где мальчишки из старших отрядов разводят опарышей для своих рыбалок. Там он и нашел своего первого леща, внутри его уже деловито копашились личинки. Слезы сами навернулись на мальчишечьи глаза. В тот же вечер в седьмом отряде случился пожар, который достаточно быстро удалось потушить. Вожатых, которых обвинили в курении и, как следствие, пожаре, выгнали из лагеря, ну а он уехал сам, никому ничего не объясняя, до конца смены было еще две недели. Родителям пришлось звонить директору лагеря, чтобы тот не получил взбучку за сбежавшего пионера. Ну а многострадальная пятая точка получила по обыкновению свое.
Он отправил леща в садок, нацепил так ненавидимую им склизкую перловку на крючок, перезакинул снасть, забил трубку голландским табачком, затянулся, почему-то вслух сказал: «да-а уж, всегда ништяк»и расплылся в улыбке.
*****
вот уж не думал писать мемуары

[Don]

Понимаешь, Nick, видимо мне так проще. Ведь сейчас это я вижу со стороны, иногда кажется, что это было с кем-то другим, такие "картинки с выставки". Ну и не сильно люблю местоимение "Я". Уж извини, если смогу - исправлю в будущем...

[Светик]

Перечитала ветку с первой страницы. Сказать, что я восхищении - ничего не сказать. Наверное даже и слов не найду, чтобы выразить все чувства и эмоции, пережитые после прочтения большинства произведений. От некоторых рассказов просто дрыжики и мурашки толпами на длинные и короткие дистанции перемещались по всему телу. Были и слёзы, и смех, и тоска, и просто нежность. Всё перечувствовала. СПАСИБО всем!!!!!
Сделала подборку рассказов. Знаю, что желание перечитать появится еще не один раз. Может кому-то ещё пригодится.

Злобный #8 Новый Год, #9, #10, #11, #21 Новый Год, #22, #23, #39 Злобный в Африке, #40, #41, #42, #54 Я и мой друг-алкоголик, #74, #81, #83 МАМА, #92 Двенадцать, #121 сны под КОКОСовой пальмой, #130 СОН, #145 Пиноккио, #167 "Изабелла" - сериал "Общага"

KIR., #27 О людях, которые подходят сзади, стоят и спрашивают: клюёт ли?, #116

Dmitri, #29, #31

ВОЛОДЯР, #72 ЧЕЛЮСТИ (не по Спилбергу) , #75 Стройотрядовские зарисовки.

Григорий, #36, #125

Borman, #49 На глаз, #51 Охота

bright, #77

Vik-Sergeev, #122

Ihar, #123, #136 Обмен, #140

ЗЁМА, #142

DUHA, #151 Как мы поехали за окунем., #194 Дед, #196 Отец

UGO, #153 Степаныч и незнакомец, #206

Lawyer, #163 ПОДЪЕМ С ГЛУБИНЫ

Буратино, #164 Воскресенье, #175 Двойное погружение, #216 Пасхальный щенок, #261 Ксюша, #281 Поход в театр, или что осталось за кулисами

вепрь Ы (Sergei), #182 СГУЩЁННЫЙ ДЕНЬ

Forel, #187

ViSt, #190, #197 МАКСИМ ПЕТРОВИЧ, #201 Традиционный секс с извращениями, #213 ГЛЮКОМЕТР Часть первая, #264 ГЛЮКОМЕТР Продолжение ; #240 ЗАЖИГАЛКА

бублик, #237 ЯЗЫК, #243 Любимая, #258 Сказка

KARAKOVA, #250 Все стало на свои места

Don, #267 Плотва, #271 Лещ

[серега]

Светик, спасибо за подборку !
Отдельных авторов помню сходу, остальных- нажать кнопочку :p, делов то !
А вообще - все это очень здорово !
... Ну вот так, все в восклицательных знаках.

[Светик]

серега, не за что :)
Только вот жаль, нечего пока в эту подборку больше добавить :( А так хотелось собрать побольше и книжечкой распечатать.

[Буратино]

серега, не за что :)
Только вот жаль, нечего пока в эту подборку больше добавить :( А так хотелось собрать побольше и книжечкой распечатать.

Светик, но это же не посты в "трепе" отжигать. На хороший пост в этой теме "пробить" должно

[Буратино]

Поход в театр, или что осталось за кулисами

На затравку:

Понедельник день тяжелый. Не Вася придумал эту фразу, но она над ним нависла всей своей грозовой тяжестью ровно в семнадцать сорок пять.
Ровно в семнадцать сорок пять закрылась входная дверь и тихо и сухо, как контрольный выстрел из пистолета с глушителем, щелкнул язычок финского замка. Жена и старшая дочь убыли в театр. Убыли с запасом времени, чтоб перед началом представления успеть в буфете побаловаться кофе с заварными пирожными. То есть решили оттянуться по полной.
Вася остался один в притихшей квартире. Хотя правильнее будет сказать: Вася остался один на один в квартире с Антоном и списком дел на вечер понедельника. Список из тридцати двух пунктов пудовой гирей тянул к полу левую руку, правую руку в сторону гостиной тянул околопудовый Антон, смышленый хлопец в возрасте года и одиннадцати месяцев.
....
Продолжение следует ;)

[ViSt]

ЗАЖИГАЛКА

В Новый год хочется думать (и думается) о хорошем и светлом. Не пропагандирую курение, но так уж произошло – из песни выкидывать поздно.

Были мы с друзьями на одном из «моих» озер. Красиво, чисто, душевно. Люди давно знакомые, отфильтрованные годами. Понимающие с полувздоха. Кто-то с женой, кто-то с кем-то, кто-то с детьми. Две гитары и банджо. Люди, умеющие на них играть. Песни до утра.

Одной девочке (неважно, чьей дочери – лет пять ей тогда было) понравилось, как я прикуривал от костра. И пачалося…

Выхожу из палатки – она тут как тут. С головешкой – «Дядя Витя, курить хочешь?» Хочу, конечно, тока нечем было прикурить… Такая радость светилась в ее глазах – не передать. Курить приходилось с превышением норм, но отказать был не в силах.
Из лодки, из лесу, откуда бы ни шел – она меня встречала. «Курить будешь»? Буду, конечно…

Однажды пошел в заныр – не подвох по натуре, но люблю посмотреть, как там жизнь происходит. Наслаждаюсь подводными пейзажами и жизнью, происходящей вокруг. Погладил руками линя, поковырял тростничиной дно – собралась кучка любопытных окуней, рака заставил защищаться, дернул щуку за хвост – они ж знают, что я без оружия, и подпускают близко. Играть любят. Идиллия…

Вдруг вижу тень сверху. Кто нырял, знает – не самые приятные эмоции. Ушел под водой в камыши, тихонько (только кончик трубки на поверхности) подышал, пошел проверить (не глюк ли) – нет, кислородное голодание ни при чем, тень висит. К тому моменту уже замерз трохи, хоть и в пиджаке от гидрокостюма. Решил «сдаваться» - ружья, кукана и пр. аксессуаров при мне нет, удостоверение присутствует – хай доказывают, что охотника поймали.

Всплываю рядом с тенью. Надувная лодка. Через борт дымящаяся головешка:
- дядя Витя, ты ж курить хочешь?
- Хочу, конечно. Тока сигареты забыл. Да и мокро тут.
- Я у папы сигарету для тебя стырила. Курить будешь?

[parfenon]

Vist Виктор, расскажи что там дальше с глюкометром было, если не влом, башка трещит, а благодаря авторам вроде полегче...:)

[ViSt]

Vist Виктор, расскажи что там дальше с глюкометром было, если не влом, башка трещит, а благодаря авторам вроде полегче...:)

parfenon
Ты и мертвого уговоришь :,)
Распечатай, замочи в синем Бульбаше и прикладывай к больному месту :,))
=====

Глюкометр.
Продолжение.

Где-то через неделю этой идиллии в часы вечерних посидушек со звездами, банджо, гитарой и водкой (без комаров!) Модестович озвучил мысль, с которой я был согласен до того – почему мы не взяли с собой женщин? Хотя бы жен??

Мы потому и ездим вместе годами, потому что не спорим ни разу по поводу бесспорных истин. По поводу спорных – перманентно. Правда, без мордобития, но конкретно. Но об этом потом, а то потеряется нить повествования.

Жены отпали сразу – далеко ехать, и могут не так понять.
Ехать в деревню на дискотеку – не наша тема. Какой-нибудь дюк зацепит моего сябра (его невозможно не зацепить), я пойду за него без раздумий – разнесем все набекрень, а нам еще неделю тут жить.

Вспомнили пару перспективных магазинщиц в Лепеле – так ночь уже, все закрыто.

Решили, шоб не думалось всякой ерунды, выпить. Повод более чем. Ну и под это дело говорю: шо мы, как пацаны безусые, проблемы строим? Щас приедут.

Шутка была оценена на «ура», посмеялись (это мы умеем) до икоты, рассказывая друг другу, как это могло бы происходить, с разными вариациями. Песню спели, а то и две, покурили и сменили тему.

Не тут то было: сильное слово – вещь материальная…

Через полчасика выкатывает на поляну паркетный джип с двумями барышнями. Номера украинские.
- Мы ехали к своей кампании аж из Киева (!), но заблудились в ваших лесах.

Название озера, которое им надо, не помнят, нарисовано что-то на бумажке - х поймешь.
- Можно мы тут поставим палатку - везде в вашей стране страшно и темно, а у вас такой красивый костер?

Модестович как-то странно, но выразительно на меня посмотрел:
- Почему бы и нет?!